Я шла к работе в Google пять лет. И вот мечта сбылась — я живу в Лондоне, работаю в отличной компании уже семь лет. Но в мае 2024 года я окончательно уволилась из Google и начала своё дело.
Это было долгое и сложное решение. И ни разу не пожалела об этом.
Кто пишет: Анастасия Дембовская, консультант по продвижению в YouTube. Живёт в Англии.

Что я делала в YouTube?
Я всегда работала с ютуберами, помогая им органически развивать каналы. Была куратором, организатором и главой программы YouTube NextUp — акселератора для блогеров.
Я родом из Гродно. Всю жизнь говорила на польском языке, ходила в польскую школу и даже участвовала в олимпиадах по польскому языку. Благодаря этому выиграла возможность поступить на польскую филологию в Варшавский университет.
Быстро поняла, что это не моё. Очень много литературы, я не была к этому готова. И перешла в SGH (экономический университет в Варшаве). После я работала как маркетолог и аналитик во многих корпорациях (Microsoft, Orange, McKinsey). Был свой туристический бизнес — возила туры в Грузию.
В Google пыталась попасть со второго курса — познакомилась с друзьями, которые работали там. Подавалась туда целых пять лет, и всё никак не проходила. И, наконец, в 2017 году попала в Google Play как маркетинговый интерн. А спустя 13 месяцев, в 2018 году, перешла в YouTube.
Начинала с русскоязычного YouTube, а в 2023 году пошла работать с английским и ирландским рынки. В моём портфолио — издательство Vogue, газета The Independent и другие мировые бренды. На русском языке я помогла вырасти блогеру «Батина усадьба» до 240 тысяч подписчиков. Когда мы только начинали, у него было чуть больше тысячи подписчиков.
Из известных беларусов я работала с «Айтибородой», «MotoGO».
Три причины, почему я ушла из YouTube
Первая причина — сильное давление. Все всегда думали о работе. Я тоже — в воскресенье меня охватывала тревога. Поначалу работала и в 11 вечера. Созванивалась с коллегами из Калифорнии, хотя тогда была где-то в Восточной Европе. И чаще всего не потому, что это было интересно, а потому что «надо».
Я больше не контролировала свою работу, а работа контролировала меня. Это привело к эмоциональному выгоранию.
Вторая причина — я перестала гордится своей работой. В начале карьеры в YouTube я работала с авторами, которые с 12 тысяч подписчиков вырастали до 300 тысяч. Это было невероятно. Но со временем платформа изменилась. Моя роль всё больше уходила в продажи, а не в аналитику и стратегию роста. Я работала больше, но хуже.
Передо мной ставили очень жёсткие таргеты. Но без бонуса — как раз продажники его обычно получают.
Третья причина — деньги. Да, Google платит по высшей границе рынка. Но потолок очень чёткий, ты не вырастешь в несколько раз. Перед увольнением я зарабатывала 120 тысяч фунтов в год «грязными».
Осознала, что моя работа стоит дороже. Ведь я работала с авторами, у которых было 2-5 тысяч просмотров на видео. А через две недели — уже 16 миллионов. Представьте, сколько люди готовы заплатить за такой рост. И я поняла, что хочу продавать свою работу там, где её ценят.
Разговаривала с бывшими коллегами из Google — он сказал, что атмосфера в bigtech сейчас изменилась. Из-за сокращений многие просто отрабатывают часы без энтузиазма.
Но когда я работала на YouTube, всё было по-другому. Я вкладывала много себя в проекты. До сих пор поддерживаю тёплые отношения со многими блогерами. Например, с Эллиной Daily мы договариваемся о совместном воркейшне в Испании.

Главный кейс — канал мамы
Один из самых дорогих мне проектов — канал моей мамы. Представляете, она 25 лет проработала в налоговой, но бросила всё и решила стать блоггером 6 лет назад. Делает проект про омолаживание и фейс-йогу, показывает женщинам, как быть красивыми без хирургического вмешательства.
Сейчас у неё полмиллиона подписчиков. Она продаёт подписку на курсы по фейс-йоге — натуральные омолаживающие упражнения для женщин 45+.
Мы первыми запустили подписки на курсы в русскоязычном YouTube. Тогда этот формат был новым, аудитория его не понимала. Но сейчас это успешный бизнес. Например, старшей клиентке — 82 года и она занимается массажем лица по Zoom!
Мы поделили обязанности так: я занималась бизнес-частью, а мама отвечала за контент. Мне было очень тяжело: представьте, интенсивная фулл-тайм работа в YouTube, а ещё и свой проект. И это всё во время пандемии. Я жила в сильном напряжении и стрессе. У меня начались сильные депрессивные эпизоды и проблемы с ЖКТ. Но мы справились. Поэтому я ещё больше собой горжусь.

Очень просила, чтобы меня сократили
Я начала готовиться к увольнению в 2022 году. В 2021-м было пять больничных по депрессии. Когда просила первый раз, страшно стрессовала, даже вспотели ладошки — казалось, что без меня всё рухнет.
Я открывала ноутбук и не понимала, что там написано. Попросила отпуск за свой счёт — мне его долго не хотели давать, уехала на два месяца в Таиланд.
Потом началась война. Русскоязычный рынок, на котором я работала, стал нестабильным. В 2023-м Google начал массовые сокращения, и я несколько раз просила: «Сократите меня». Это значило бы хороший компенсационный пакет. Но меня всё не сокращали.
К тому моменту мы с мужем купили дом в 100 километрах от Лондона. Я редко ходила в офис, хотя по правилам нужно было минимум три дня оффлайн. И всё равно не увольняли.
В итоге приняли моё заявление. В Google редко заранее говорят, что уходят. Я сообщила коллегам за неделю.
В последний день не было никакого гламура. В пять вечера у клиента случился кризис — один из самых сложных в моей карьере. Я час решала проблему. Закончив созвон, закрыла рабочий ноутбук. Открыла личный.
И всё.
Чему меня научила работа в Google
Я советую каждому человеку поработать в Big Tech. Это удивительный опыт в организации работы. Например, очень хорошо выстроено общение в команде. У меня, например, был one-on-one с менеджером каждую неделю. Оказывается, так бывает не везде.
В Google ты не можешь просто писать человеку вырванные из контекста вещи. Всегда нужно представиться, рассказать, над каким проектом ты работаешь, объяснить, откуда возник вопрос. А сейчас на фрилансе люди очень часто пишут мне в Telegram оторванные сообщения и не заботятся о моем комфорте как собеседника. Поэтому я по-прежнему предпочитаю почту для рабочей переписки.
В Google требуют данные. Нельзя просто сказать: «Стало лучше». На сколько процентов стало лучше? Рост произошел из-за маркетинговой кампании или был органическим? И я до сих пор работаю в таком ключе.
Но я также вынес оттуда серьезную травму. Во мне как будто борются две личности: одна хочет работать, а вторая боится прошлого опыта — с выгоранием и депрессиями.
Зато теперь я точно никогда не буду перерабатывать. Мы сильно переоцениваем важность своей работы. А она, на самом деле, ничего не значит.
Что я делаю сейчас
У меня несколько продуктов. ПЯ консультирую ютуберов. У меня есть крупный клиент (не могу называть), работаю с ведущими польскими подкастами, веду курсы для польского медиа-рынка.
Запустила курс по YouTube вместе с коллегой из Украины, сейчас идёт второй поток.
Также делаю индивидуальные консультации по продвижению на YouTube, и они очень дорогие.
Ещё я запустила свой курс по продвижению на YouTube вместе с коллегой из Украины, сейчас идёт второй поток. Активно развиваю LinkedIn.

Мой доход ещё не сравнялся с наймом. В первые месяцы я вообще зарабатывала 10% от своей гугловской зарплаты. Но когда я жила в Лондоне, то денег уходило намного больше.
Я ходила в дорогие рестораны, делала косметические процедуры, если сильно уставала на работе — обязательно что-то покупала для себя. Любимая прокрастинация — листать сайты онлайн-магазинов. Так я компенсировала стресс, тревогу и боли в спине.
Сейчас у меня хотя бы появились силы дружить с людьми — раньше после работы я могла максимум сходить в зал. Я намного ближе общаюсь с коллегами, чем раньше, хотя живу в небольшом городе в 100 километрах от Лондона. Зато в своём доме. Мы с мужем почти выплатили ипотеку и поэтому у нас будет своя недвижимость в Англии!
Я работаю намного меньше, но беру за свои услуги больше суммы. И вдобавок выбираю только тех клиентов, с которыми хочу работать. Например, в январе пришли крупная немецкая компания и польская ТВ-звезда.
А если мне захочется «лондонской жизни», я сажусь в поезд и через 90 минут я уже в столице. Я не компенсирую свой стресс дорогими вещами, и больше не делаю вид, что это забота о себе.
Мнение автора может не совпадать с позицией редакции.